Картина вторая

В кабинете Дэрхэя Хамархановича

Жалма. И кому нужен этот бумажный хлам. (Раскладывает бумаги по папкам. Стук в дверь). Заходите.
Зайдан. Можно войти? (Заглядывает в дверь).
Жалма. Заходите, заходите!
Зайдан. А начальство здесь?
Жалма. Нет, еще не пришли.
Зайдан. Дэрхэя утвердили председателем аймисполкома?
Жалма. Пока нет.
Зайдан. Что-то долго он в и. о. А не слышно, кого назначат председателем?
Жалма. Нет.
Зайдан. Бумаги, бумаги… Чтобы найти место этой груде бумаг, действительно трудовые руки нужны. Ваши руки такие нежные и такую большую работу делают!
Жалма. Такие уж и нежные?
Зайдан. Необыкновенно нежные по виду. А если потрогать?... О-ой, чуть не забыл (вытаскивает из кармана шоколадку). Как только я вижу вас, так сердце мое начинает качать такую же сладкую кровь. Ха-ха, такие милые руки да не откажутся от моего сердечного подарка (вручает ей шоколадку).
Жалма. Что это вы?
Зайдан. Берите, берите! (отдает шоколадку).
Жалма. Снова шоколадку принесли? Ну, спасибо.
Зайдан. Когда вы держите в руках этот шоколад с золотыми тисненными буквами, становитесь еще вкусней, как изюм!
Жалма. Ладно, полно вам.
Зайдан (раскрывая ладонь). Посмотрите на ладонь моей руки. Какая грубая кожа. Даже слепой скажет, что это руки батрака (кладет ее руку на свою ладонь). Не так ли? Попробуйте погладить! (Жалма погладила его ладонь). О, как екнуло у меня в груди! Еще, еще (берет обеими руками руку Жалмы).
Жалма. Отпустите! (убирает руку). Вы, однако, привыкли уже женщин за запястья хватать да лапать?
Зайдан. Где это вы слышали, чтобы я кого-нибудь хватал?
Жалма. Да уж, слышала. Начиная с артисток. Не вы ли это сидели, гладили руки у нашей статной бухгалтерши?
Зайдан (меняя выражение лица, похлестывает себя по щеке). Ой, как больно меня укусил комар! И откуда он сюда прилетел, за мною следом что ли?
Жалма. Разве комары летают следом за кем-нибудь?
Зайдан. Да что ты говоришь? Не то, что комары, люди преследуют друг друга, чтобы побольнее укусить.
Жалма. Я бы такого человека вовсе б не хотела знать.
Зайдан. Правильно, Жалмуша. Что бы я делал, если б был знаком с таким человеком?.. Такие люди бывают. Не будем далеко ходить за примером, отсюда возьмем… ой, что это ты молча сидишь? А может, мне не говорить, милая?
Жалма. Говорите, говорите! Я вас слушаю.
Зайдан. Ну раз ты просишь, придется сказать… Разве тебя не преследовал неотступно один такой комарик с утра до вечера, а потом улетел?
Жалма. О чем это вы говорите, не пойму вас.
Зайдан. На сердце твоем он сидел и улетел. Говорят, сейчас он раскатывает на колхозной машине, гуляет привольно.
Жалма. Откуда вы знаете о всяких делах? (встает с места).
Зайдан (быстро приблизившись). Ты же знаешь, как тебя унизили!
Жалма. Никто меня не унижал.
Зайдан. Что, ты думаешь, говорят люди, если Бэлигто опозорил твое девичье имя, уехал в колхоз «Победа», живет у председательши? Пойми, бедная моя девочка! Как отец тебе говорю.
Жалма. Пусть говорят. Вы не беспокойтесь.
Зайдан. Хоть в сено заверни – корова не съест, хоть салом помажь – собака не съест – так говорят про некоторых одиноких, теперь и тебя можно отнести к их числу.
Жалма. Ну и что теперь? (Хочет выйти). Пусть болтают!
Зайдан (следуя за ней). Себя не жалеешь, отцовское имя пожалей!
Жалма. А что я могу сделать! Все вы, мужчины - обманщики.
Зайдан. Есть один выход. Если хочешь наказать мужчину, посоветуйся с другим мужчиной. Чтобы спасти тебя, есть одно средство.
Жалма. Не мучайте меня!
Зайдан. Ой, бедная девушка, пойми. Есть одна задумка… (Выходит за ней следом).
Дэрхэй (заходит). Жалма, иди сюда! (Жалма заходит, стоит молча). Это почему Зайдан ходит за тобой?
Жалма. Говорит, что к вам пришел по делу.
Зайдан (громко стучит в дверь и заглядывает). Можно войти?
Дэрхэй. Подождите!
Зайдан. Извините!.. (Закрывает дверь).
Дэрхэй. Я приглашал к себе на утро председателя колхоза «Победа». Где она ходит?
Жалма. Она рано пришла, ждала вас, а так как вас не было, зашла к Дарме Дархановичу.
Дэрхэй. Сейчас же позови ее.
Жалма. Хорошо (идет к двери). (Заходит Дулма). Вот она сама идет.
Дулма (в синем костюме, с плащом в руках). Здравствуйте!
Дэрхэй. Здравствуйте! Садитесь! Что ж вы так принарядились?
Жалма. Наверное, научилась культуре у научных работников! (дернулась, выходит).
Дулма. Вот я и пришла.
Дэрэй. Да вот, смотрю, что вы делаете? Почему не увеличиваете надои молока?
Дулма. В меру возможностей даем надои. Хотели дальше улучшать породу и увеличивать надои, с вашей же стороны поступило указание и идет нажим - увеличивать поголовье скота, теперь и не знаем, что делать.
Дэрхэй. Что вы говорите? Я вас не спрашиваю, как вы доите, я говорю вам, давайте план! Доите ли вы молоко, выжимаете ли, выдавливаете – не мое дело. Вам что нет дела до постановления Совета Министров? Уполномоченного, посланного из аймака, за человека не считаете?
Дулма. Что нам делать-то?
Дэрхэй. Поступил сигнал, что вы чрезвычайно заняты тем, что раскатываете в легковушке с молодыми людьми. Что вы делаете, Дулма Дашиевна?
Дулма. О чем вы говорите?
Дэрхэй. Не удивляйтесь! Куда вы потащили этого Бэлигто с чемоданом?
Дулма. Он занимается научной работой. Живет в нашем колхозе.
Дэрхэй. Понятно. Мы еще проверим, какой наукой вы там занимаетесь.
Дулма. На что вы намекаете? Вы, Дэрхэй Хамарханович, оказывается, вызвали меня по каким-то неважным делам.
ДЭрхэй. Ага! По неважным, говорите, делам? Что может быть важнее, чем сдача молока и масла государству?
Дулма. Вот сейчас зоотехник и пригласил Бэлигто, чтобы проводить работу по увеличению надоев. Дояркам читаем лекции о должном уходе за животными.
Дэрхэй. Что?.. Что еще за лекции! Вы коров должны доить, а не языком чесать. Чтобы прикрыть свои легкомысленные похождения, теперь говорите о лекциях?
Дулма. Я вас не совсем понимаю.
Дэрхэй. Потом поймете. Удалите этого лектора от доярок подальше и начните доить коров.
Дулма. Вы хотели еще что-то сказать?
Дэрхэй. Все. Можете идти.
Дулма. И из-за этого вы меня вызывали за сотню километров?
Дэрхэй. Вы меня не учите! Идите и выполняйте задание!
Дулма. До свиданья! (выходит с рассерженным видом).
Жалма (с неприязнью провожает Дулму до дверей, потом идет к Дэрхэю). Там пришла жена того Дугара с новорожденным ребенком на руках, ругается.
Дэрхэй. Боже мой! Мало того, еще и младенцев стали приносить, чтобы они здесь пищали? Это теперь не аймачное учреждение, а ясли, что ли? Сегодня мне некогда, скажи, чтобы приходили завтра.
Жалма. Мне уже неудобно все время отправлять на завтра.
Дэрхэй. Не смей мне возражать! (Жалма выходит). Что-то долго меня не утверждают в должности председателя! Как бы мне изобразить, что именно я вдохнул новую жизнь в аймак. Пусть только утвердят. А дальше как-нибудь уж поработаю. О-о-о, как бы это было, если бы меня утвердили! Дэрхэй – руководитель аймака! Уж я бы их прибрал к рукам. Стану председателем и дальше разве не смогу подняться еще выше? (Звонит телефон). Алло, алло…Тьфу, какой же аппарат звонит? (кладет трубку обратно, берет другую). Алло, алло! Да, я слушаю… (Смягчив голос). Здравствуйте, здравствуйте, Одоевич!..
Жалма (заходит). Там колхозники…
Дэрхэй. Тише, тише! Я разговариваю с министром Одоевым. (Жалма вмиг замолкает, тихо выходит). Я слушаю… Алло… Начали сенокос… В меру возможностей готовим силос, ветошный корм…(Удивленно). Это с кем я разговариваю? Кто? Кто вы говорите?.. С чего это ты мне позвонил? Ну и что? Где ваше начальство? Рыба? Что… Ну и что? Гниет? Пусть гниет! Пусть все сгниет! (Со злостью вешает трубку). Думал, министр Одоев, оказалось, это всего-навсего инспектор райсоюза Лодоев кричит из города, что у него «рыба гниет». Что за народ! Не понимают субординацию, сразу прямо мне звонят (Берет трубку другого телефона). Алло, алло! Мне райсоюз! Это райсоюз? А-а, здравствуйте! Как идет ваша работа? Хорошо, хорошо. Чем занимается ваш инспектор Лодоев? Ага. Большой нахал, скажу я вам. Наверное, плохо работает. Да, проверьте его работу. (Вешает трубку. В дверь стучат). Входите!
Зайдан (заглядывает в дверь). Можно войти?
Дэрхэй. Входите!
Зайдан (медленно заходит, держа шляпу в руках). Здра-а-авствуйте!
Дэрхэй. Здравствуйте!
Зайдан (садится рядом). Эх, бедняга… Как же вы терпите. Все сидите и днем, и ночью. Как много у вас работы. Тяжелая она у вас?.. (берет папки со стола и чуть-чуть их перебирает).
Дэрхэй. И что у вас за привычка заглядывать в бумаги?
Зайдан. Простите! (отдергивает руку). Ха-ха-ха! Думал здесь внизу ноты лежат… Фу, много же у вас работы.
Дэрхэй. Да разве все переделаешь?
Зайдан. Скоро в отпуск пойдете, на аршане будете отдыхать?
Дэрхэй. Еще неизвестно, на каком аршане сидеть буду. Опять же в обком зовут...
Зайдан. Вот оно что… Не подумайте чего плохого! Зовут, наверное, чтобы утвердить.
Дэрхэй. А ведь я, пока исполняю обязанности председателя, ввел много новшеств.
Зайдан. Несомненно. Я думаю, что вы рождены, чтоб стать начальником.
Дэрхэй, Ладно уж, не льстите.
Зайдан. Очень уж вы спокойный, характер у вас мягкий. Я, не дожидаясь вашего отпуска, приготовил вам подарок.
Дэрхэй. Подарок?..
Зайдан. Да, какой там подарок… Шахматы заказал из рогов черного яка, чтобы на досуге с вами играть.
Дэрхэй. Что?.. А-а, шахматы?
Зайдан. Да, настоящие шахматы из рогов. Скажешь «шах» - короля нет, скажешь «гарде» - ферзь сам пойдет. Вот такие шахматы.
Дэрхэй. О чем это вы говорите?
Зайдан (с улыбкой приближается). Все имеет свой смысл. Когда я играю, то играю, спрятав короля в кармане.
Дэрхэй. Чтобы не проигрывать?
Зайдан. На работе тоже нужны такие ходы, чтоб не схлопотать выговор себе. Непременно нужны уловки…
Дэрхэй. Да, конечно же.
Зайдан. Возьмем, к примеру, Хамаганова из рыбтреста. В прошлом он был в аймаке завхозом сельпо, сейчас уже чуть ли не министр. Думаете, у него голова по-другому устроена? Нет, нисколько. Просто уметь надо, понять вовремя суть отношений, чтобы продвигаться.
Дэрхэй. Что же надо понимать?
Зайдан. Когда один подмигнет тебе глазом, другой тут же должен подморгнуть обоими. Говоря по-шахматному, делается ход конем!..
Дэрхэй. Тогда получается, что они в большинстве своем в шахматы играют?
Зайдан. Несомненно. Знают ходы-выходы шахматного коня, привыкли к этим играм. Это только мы с вами правду-матку режем, вот и сидим так себе.
Дэрхэй. Так почему же надо все время пытаться сделать ход конем?
Зайдан. Спрашиваете! Конь может иногда через голову зазевавшегося простака перескочить, и сесть большим начальником. Учиться надо конем ходить. Шахматы надо изучать.
Дэрхэй. Вы научите меня шахматным ходам?
Зайдан. Чему там учить-то. Но если понадобится, могу один-два хода показать.
Дэрхэй. Придется вам показать их.
Зйдан. А вы потом против меня не пойдете таким же ходом?
Дэрхэй. Ну почему же?
Зайдан. Да мне особо нечего сказать. Впрочем, есть один шаг, чтобы показать, как в аймаке происходит подъем уровня жизни, чтобы вы вошли в список людей, имеющих определенный вес.
Дэрхэй. Ну и какая же это задумка? (сидит и смотрит прямо на Зайдана).
Зайдан (ходит, почесывая виски, во время ходьбы косится в сторону Дэрхэя).
Что же это вы так на меня смотрите?
Дэрхэй. Какой вы странный человек! Раз начали разговор, говорите уж до конца!
Зайдан (Идет и закрывает дверь поплотнее). Сейчас в республике наш аймак считается слабым и отсталым по своему экономическому развитию. Этого не исправить одним днем. Но если вы начнете крупные проекты, покажете себя хорошим, жестким руководителем, вас могут утвердить в должности председателя аймака. Себя, себя вам надо показать.
Дэрхэй. Как?..
Зайдан. Вы знаете как. Я же вам говорю, потому что добра желаю.
Дэрхэй (задумавшись). Ладно, ладно, и что же мне нужно делать?
Зайдан. Что делать, остается одно из двух. Или же скажут, что за время, пока вы исполняли обязанности руководителя аймака, вы развалили всю работу, или же вас утвердят председателем. Это непростой вопрос. Эти два вопроса все время должны быть на уме. Сложное, очень сложное дело. Но, увы, если бы, ответы на все вопросы, как ключи, на земле валялись бы, мы бы все стали большими начальниками.
Дэрхэй (ходит, задумавшись, по дому). Ваши речь – сплошные загадки, я уже ничего не понимаю. (Трогает себя за нос). Извините, это не кровь у меня из носа идет?..
Зайдан. О-о, сплошь красная, и почему же у вас кровь потекла? (Берет графин с водой). Возьмите воды и вбирайте в ноздри! Сразу перестанет! (подает воду).
Дэрхэй. Однако ж, вы даете неправильный совет. Извините, скоро приду. (Выходит).
Зайдан. Смотри-ка, он, оказывается, не простак. (Ставит воду, вытирает пот). Как же прибрать его к рукам? (смотрит бумаги на его столе). Папка для заявлений и жалоб… ха, жалобы лежат! (нетерпеливо перелистывает бумаги). Зайдан, опять Зайдан (берет стопку). Так, семь жалоб на меня поступило. Ага, сейчас я узнаю своих врагов. Кто же на меня пишет? (быстро-быстро перебирает). Бэлигто, опять Бэлигто… Андрей… Эрдэни… А-а, они объединились против меня. Знал я об этом, знал. Интересно. Дэрхэй прочитал об этом или нет?... Нет, не должен. Этот бюрократ, наверняка, не прочитал (прикарманивает те бумаги).
Дэрхэй (заходит). Еле-еле остановил.
Зайдан. Не бережете вы себя. Эх, бедняга, как же вы терпите! Гипертония, гипертония должно быть. Непременно гипертония.
Дэрхэй. Ну что ж беречь-то себя.
Зайдан. Да у вас, должно быть, и сейчас голова кружится. Эх, бедняга! Так большие начальники и сгорают на работе.
Дэрхэй. Что нам до головокруженья. Ладно, давайте без обиняков о том же деле.
Зайдан. Говорю только потому, что вы сказали. На работе у вас появились враги, которые вам мешают. Говорю только потому, что вы просите…
Дэрхэй. Ладно, ладно, говорите!
Зайдан. Вокруг Бэлигто собрались люди, организовали лагерь, который, по моей мысли, проводит работу, чтобы пресечь вашу деятельность.
Дэрхэй. Бэлигто, говоришь?
Зайдан. Да, Бэлигто.
Дэрхэй. Ага! (задумывается). Какие у тебя доказательства, что Бэлигто устраивает мне препоны?
Зайдан. Вам надо дать знать в обком, что вашей работе мешают националистические элементы – Бэлигто и еще два-три врага, которых надо уничтожить, и тогда вы будете человеком, вскрывшим заговор в своем аймаке. Здесь надо разыграть шахматную партию. Только это и нужно сделать ход конем.
Дэрхэй (вскакивает со своего места). Что вы говорите! Подставить чужую голову, чтобы спасти свою шкуру! Я член партии…
Зайдан. Не сердитесь слишком. Я сказал по вашей же просьбе. Это же не мне, вам нужно. Я не знал, что член партии не борется с врагами.
Дэрхэй. О каких врагах ты говоришь?
Зайдан (вытаскивает из объемного портфеля подшивку аймачной газеты). Вот смотрите, сюда смотрите! Статья, написанная Улэгшиновым, еще в прошлом году… (перелистывает). Здесь посмотрите…
Дэрхэй (смотрит). Кто это пишет?
Зайдан. Не знаю. Псевдоним «Многие». Еще здесь… (перелистывает газету). «Приехал в русский и бурятский колхозы, читал неподобающие лекции…» пишет колхозница Калашникова.
Дэрхэй. М-да! (задумывается).
Зайдан. Я могу подготовить все документы о Бэлигто.
Дэрхэй. О чем это ты говоришь? В какое грязное дело хочешь меня впутать? Я как коммунист не пойду по такому пути! Надо проверить.
Зайдан. Проверяйте, только не сердитесь. Как бы вы сами не оказались в окружении врагов. Если мне не верите, посмотрите эту аймачную газету. О вас же беспокоюсь, что ж вы так сурово отнеслись?
Дэрхэй. Не обо мне, а об общественном деле печетесь.
Зайдан. Правильно, я беспокоюсь за общественность. Раз это общественное дело, вы подумайте хорошенько, не сердясь. Ладно, мне пора идти (берет шапку, идет к двери). До свиданья, Дэрхэй Хамарханович! А-а, завтра читаю лекцию на историческую тему. Приходите, если найдется свободное время. Приглашаю. Помимо работы на опытной станции, я исследую древнюю историю Бурят-Монголии.
Дэрхэй. Поговорим о ваших словах.
Зайдан. Подумайте, подумайте хорошенько! Не обо мне, а о себе будете говорить.
Дэрхэй. Поступают жалобы на вас.
Зайдан. Догадываюсь… Бэлигто и жалуется, наверное. Так кого же уволили за плохую работу? К примеру, если вы меня уволите с опытной станции, я же и буду под вас подкапывать. Начиная с самого рожденья, в какие пеленки вас заворачивали, какая колыбель была, из какого рожка пили молочко – все разузнаю, раскопаю. Даже о том, чего вы сами не подозреваете, жалобу напишу… Ха, ха… Вот так же и он преследует меня. Только по доброте душевной терплю все это. Терплю!..
Дэрхэй (Зайдан, мимоходом поклонившись, идет к дверям, хочет еще что-то добавить, но выходит). Вот чума…Что это за человек? Добра желает или зла?..

Занавес

II акт

Картина первая

В одном из залов опытной станции

Зайдан. Время начинать лекцию. И куда запропастился этот Улэгшинов? (Шагает к выходу).
Улэкшинов. Зайдан Хабитуевич!
Зайдан. Где ты ходишь? Я же жду тебя.
Улэгшинов (заходит). Вас искал. Вот готово! (протягивает лекцию).
Зайдан. Ты все проверил?
Улэгшинов. Да. Весьма удачно наворочено и прокручено (показывает крупную фигуру шахматного коня).
Зайдан. О-ой, и о чем же ты написал?
Улэгшинов. Я нашел среди костей, откопанных археологами, вот такую интересную вещь… Что вы скажете об этом? Это шахматная фигура. Древнейшая культура народов – это очень интересная тема, на которую ученые еще не догадались написать. Даже если просто прочитаете – будет большой резонанс.
Зайдан. Друг мой, вместо того, чтобы, хорошенько подумав, делать ходы, ты растекаешься, расплываешься. Я тебе всегда говорю, чтобы ты нашел что-нибудь размером с песчинку и раздул ее, пыль в глаза пустил. Ты учись писать на бумаге, не оставляя имени, ходить по снегу, не оставляя следов.
Улэгшинов. Прочитайте, написано без помарок.
Зайдан (громко читает) «В давнее-стародавнее время, когда море было размером с лужицу, с большим искусством были вырезаны эти шахматы. Исследовав их, мы пришли к выводу, что они пролежали в земле около десяти тысяч лет». Ты не преувеличил, написав про десять тысяч лет? Это действительно так? Ты проверил?
Улэгшинов. Да, проверил. Я спросил у археологов, сколько лет тем костям.
Зайдан. Выходит, эти шахматы изготовлены из рогов доисторического животного… Что же тогда получается? Жаль, надо было прочитать, пока народ еще не собрался.
Улэгшинов. Не беспокойтесь. Написано по всем правилам науки.
Бэлигто (заходит вместе с Андреем). Здравствуйте!
Зайдан. Здравствуй!
Бэлигто. Мне не дают материалы из архива, библиотекарь говорит, что по вашему указанию. Я пришел просить вашего разрешения.
Зайдан. А ты принеси бумагу, что имеешь на это право от Дэрхэя Хамархановича. Тогда посмотрим…
Бэлигто. А при чем тут Дэрхэй? Вы же директор, разве не вы распоряжаетесь архивом?
Зайдан. Ой-ой, это откуда такой адвокат взялся? За плату?
Бэлигто. Не смейте унижать человека, как вам заблагорассудится! Если вы занимаете кресло директора…
Зайдан. Тебе какое дело, какое кресло я занимаю? Ты мне его дал, что ли? Убирайся отсюда! Ты никто. Молоко на губах не обсохло, а ты еще на людей огрызаться будешь?
Бэлигто. Зайдан Хабитуевич…
Зайдан. Убирайся прочь, говорю тебе. Марш отсюда! Чтоб духу твоего не было! (тяжело дышит, трясясь всем телом).
Андрей. Бэлигто, пойдем отсюда! (они выходят).
Зайдан. Не смейте даже на порог ступать! (кричит им вслед).
Улэгшинов. Что ж вы так тяжело дышите?
Зайдан. Астма у меня, поэтому иногда задыхаюсь. Когда я вижу этого гада, сердце готово разорваться. (Быстро-быстро дышит). О чем я тебе говорил на днях? Почему не выполняешь?
Улэгшинов. Что?
Зайдан. Забыл, что ли? Ходить вслед за ним неотступно, примкнуть к его друзьям, напоить его и …
Улэгшинов. А разве я так и не делал?
Зайдан. Замолчи! Вместо того, чтобы напоить Бэлигто, ты сам напился и попал в милицию. Мне же пришлось вызволять тебя.
Улэгшинов. А теперь он не выпьет со мной.
Зайдан. Дурак! Почему ты должен поить его своими руками? Пусть любимая девушка, хорошие друзья его уговаривают пить. Ладно. Пора начинать лекцию! Иди к трибуне, принеси воды.
Улэгшинов (идет).
Зайдан. Придется закрывать недостачу в тысячу двести рублей. Когда я прочитаю эту лекцию, кто посмеет сказать, что я не научный работник? Сейчас пойду и этим сделаю «шах», потом обязательно поставлю вам «мат»! (выходит).
Бэлигто. (заходит). Отпусти, Андрей, Андрей, подожди.
Андрей (заходит следом). Зачем ты будешь ругаться с ним. Пойдем!
Бэлигто. Видел, каким он хищником становится перед теми, кто слабее его. Вот такой доблестный человек.
Андрей. Когда я видел его в прошлом году, он был совсем другим, шелковым можно сказать.
Бэлигто. Где?
Андрей. Осенью, когда был установлен запрет, он, наловил рыбы неводом, вез ее на машине в город и попался контролерам.
Бэлигто. У него конфисковали рыбу?
Андрей. Как он размахивал руками, смеялся, говорил – не описать! Рассказал анекдот, рассмешил всех, и его отпустили с миром. У всех осталось впечатление, что это очень милый добрый человек.
Бэлигто. Из-за его двуличия некоторые начальники до сих пор думают, что он великодушный, добрый умный человек. (Посмотрев в окно, делает движение к дверям и застывает на месте).
Андрей (смотрит в окно с улыбкой). Однако народ на лекцию идет. (Быстро выходит).
Бэлигто. Что происходит с Жалмой? Неужели думает, что я пропащий человек?
Жалма (входит).
Бэлигто. Здравствуй, Жалма! (быстро идет к ней, чтобы пожать ей руку).
Жалма. Оставь! Когда я вижу двуличных, как карточный валет, людей, мне становится гадко.
Бэлигто. Что с тобой? Недавно, когда я приехал с Андреем, мы же поняли друг друга, разве не так?
Жалма. Да уж, ловко вы меня обманули. Потом умные люди мне подсказали. Бэлигто. Кто что сказал?
Жалма. Кому ты сказал ничего не говорить?
Андрей (входит). Почему опять вы друг друга выслеживаете? Может, нарочно ищете повод, чтобы отдалиться от меня?
Жалма. Что я сделаю, если все вокруг говорят мне?
Андрей. Кто говорит?
Жалма. Зайдан, Улэгшинов и все остальные.
Бэлигто. Ну почему ты веришь всяким сплетникам?
Жалма. Для тебя все сплетники. Люди из колхоза «Победа» приехали и тоже все удивились. Что ж они тоже сплетники?
Бэлигто. Вот среди колхозников таких людей нет.
Жалма. Бабушка Зурбан приехала из колхоза и говорит только о тебе. Она меня не знает, но специально разыскала, чтобы все о тебе рассказать.
Андрей. О чем ты говоришь?
Жалма. Думаете, что я ничего не знаю? Отстаньте от меня. Еще других людей называете сплетниками. Когда станете такими, как Зайдан, тогда и говорите вволю (выходит).
Бэлигто. Однако ж, глубоко под меня копают.
Андрей. Да, на самом деле, все это удивительно.
Бэлигто. Пойдем. (Выходят).
Улэгшинов. Этот старик Доди совсем утопит меня. Кто ж знал-то, что это он сделал ту шахматную фигуру. Ну, раз теперь он ее нашел, предстоит еще та схватка. (С улицы заходит Бутухэн, с другой стороны – Эрдэни).
Бутухэн (с букетом цветов в руках). Ах ты, боже мой, не опоздала ли я? В пути пришлось сделать остановку, шофер в моторе копался, сказал, что хара бурят отказал.
Эрдэни. Ну почему же хара бурят? Может быть карбюратор?
Бутухэн. А мне какая разница? Я поняла, что что-то отказало и ладно.
Улэгшинов. Бутухэн Билдуевна, вам занять место поближе к сцене?
Бутухэн. Нет, не надо. Когда Зайдан читает лекции, я сажусь сзади, в глубине зала. Вдруг случайно захраплю и помешаю. Сам Зайдан много раз звонил, приглашал на свою лекцию. Я цветы принесла, чтобы всем показать, какое уважение ему оказывают. Наверное, он потому и названивал (слышен шум из зала). Фу, до чего же шумный народ. Так и будут мне нервы портить.
Эрдэни. А вы еще и нервная?
Бутухэн. Все болезни есть: и нервы шалят, и гипертония печени и всех внутренних органов, сердца – все болит. Объехала все курорты Советского Союза. И что у меня за болезнь, чем больше езжу, тем хуже становится!.. Вот деревенские женщины босиком картошку копают. Посмотришь, крепкие, загорелые, о болезнях и не знают. Да-а, чем больше дикости, тем выносливее организм. Мы же, городские нежны, как принцессы, чуть что и заболеешь. Из-за воздуха ли, или же из-за того, что вся одежда шелковая, здоровье пошаливает, не знаю.
Эрдэни. Это кого вы сейчас назвали дикарями?
Бутухэн (неприязненно смотрит на Эрдэни). Что ты зенки вылупил, парень, что-то не нравится? Любимая девушка огородница, что ли?
Улэгшинов. Ха-ха-ха, Бутухэн Билдуевна, чуть не попали не в утку, так в озеро.
Бутухэн (косясь в сторону Эрдэни). Проводи меня до места.
Эрдэни (обращается к Улэгшинову). Проводи дамочку до места!
Бутухэн. Ну что ж, вижу, ты умен только на словах. И без тебя обойдусь (выходит в другую сторону). (Доди останавливает Улэгшинова).
Доди. Ты, Улэгшинов, говоришь, что не видел, да?
Улэгшинов. Откуда вы взяли, при чем тут Улэгшинов! Не видел… Не знаю.
Доди (рассердившись). Да-а, у того, кто потерял, грехов много, на всех думаешь. Но кто же мог взять? Наверное, нарочно, чтобы надо мной поиздеваться.
Улэгшинов. Ну, на самом деле, что случилось-то? Что вы кричите, будто потеряли что-то невиданное-неслыханное, идите, отдыхайте.
Доди. Отстань. Пока не найду, не успокоюсь.
Эрдэни (заходит). Что случилось?
Доди. Да вот шахматы вырезаю, и со склада вдруг потерялась фигурка коня. Все же ученые что-то ищут, заходят туда, выходят… Но кто же мог взять, в конце концов? (выходит).
Улэгшинов. Какой же неугомонный старик все-таки…
Мушхуу Гомбо (Поверх широкого пиджака надет красный пояс, спереди висит серебряный нож. На нем шляпа с обрезанными краями, он в подвернутых охотничьих сапогах. Заходит). Приветствую! А-а, молодые ученые, а мне послышался голос старика Доди.
Эрдэни. Правильно, он здесь был только что.
Мушхуу Гомбо. О какой краже он говорит? Кто-то залез в его амбар?
Эрдэни. Нет.
Мушхуу Гомбо. Ну, слава богу! А то я испугался, я же в его амбаре оставил орехи, добытые на продажу.
Улэгшинов. Простите, но мы вас не знаем.
Мушхуу Гомбо. Возможно, и не знаете. Слышали про Мушхуу Гомбо?
Улэгшинов. Нет.
Мушхуу Гомбо. Ты что, друг, газет не читаешь? Фу, как здесь душно! (обмахивает себя платком).
Эрдэни. А-а, вы селькор, что-то пишете?
Мушхуу Гомбо. Нет… Про Мушхуу Гомбо был написан фельетон. Некоторые меня по этому фельетону и узнают. Фу, как душно! (вытащив платок, обмахивает себя).
Эрдэни. А-а, вспомнил! Из колхоза «Победа», не работающий…
Мушхуу Гомбо. Хватит! Узнал, теперь молчи.
Эрдэни. Вы пришли лекцию слушать?
Мушхуу Гомбо. Ха, какого черта я буду слушать лекцию?.. Услышал, что пиво в бутылках будут продавать и пришел… Где буфет? (Икает).
Улэгшинов (отводит Мушхуу Гомбо в сторону). Да-а, узнаю тебя. Помните, как мы с Зайданом Хабитуевичем гуляли вместе?
Мушхуу Гомбо. Каждый день гуляю, не помню.
Улэгшинов. Мы были в вашем колхозе, и Зайдан Хабитуевич написал на своего научного работника Бэлигто жалобу, а вы потом подписали.
Мушхуу Гомбо. А-а-а, это вы были редактором?
Улэгшинов. Да.
Мушхуу Гомбо. Из-за вашей заметки все меня высмеяли. Не напоминайте мне!
Улэгшинов. Постеснялись бы так говорить. Я вам дал гонорар в пять раз больше обычного, вы же все с удовольствием пропили.
Мушхуу Гомбо. За гонорар не в обиде. Это было легче, чем мучиться, колотушкой добывая орехи. Но мои же земляки знают, что я необразованный, проходу не давали, смеялись надо мной. Ладно, пойду в буфет. (Быстро выходит).
Зайдан. (отталкивает Доди в сторону). (Улэгшинов останавливается). Ты что с ума сошел? Откуда среди костей, откопанных археологами, могут быть сделанные тобой из рогов сарлыка шахматы?
Доди. Разве не вы заказывали мне шахматы? Почему не сказали правду, зачем меня мучили?
Зайдан. Замолчи! Негодяй, ты опозорил на лекции меня, мое имя!
Доди. Не смей кричать на меня! Не то, что ты, когда передо мной белогвардейский офицер с наганом в руках стоял, я ему и то кукиш показал! Давай, давай сюда говорю! Теперь я тебе ничего не дам (вырывает из рук Зайдана шахматную фигурку). Сделанные мной фигурки может опознать Эрдэни.
Эрдэни. Да, действительно, это те самые фигуры, которые вырезал дедушка Доди.
Доди. Это я с ума сошел, когда вы утверждаете, что эти фигуры пролежали под землей десять тысяч лет? Не знаете путем работу своей опытной станции, зачем еще в историю свой нос суете! Выжившие из ума ученые…
Зайдан (обращаясь кс Улэгшинову). Что происходит? Что ты наделал?
Улэгшинов. Я же брал их из костей, найденных археологами.
Доди. А почему давеча говорил, что ничего не видел, ничего не знаешь?
Эрдэни. Выходит, это не вы, а Улэгшинов писал лекцию?
Зайдан. Убирайтесь!
Доди. Не ори! Сами уйдем (выходит вместе с Эрдэни).
Мушхуу Гомбо (забегает в радостном веселом настроении). В зале неслыханный шум, скандал! Тьфу ты, я же за пивом шел…
Улэгшинов. Вы не пьянствуйте здесь, это научное учреждение.
Мушхуу Гомбо. Ой, какой ты задира! Я сейчас тебя так щелкну – забьешься вон в тот уголок и заснешь.
Зайдан. Ладно, Улэгшинов, перестань. Этот Гомбо неглупый человек. Весь сыр-бор поднял Бэлигто, живущий в вашем колхозе. Сейчас мы напишем один документ. А ты его подпишешь. Ты засвидетельствуешь его неблаговидные дела.
Мушхуу Гомбо. Нет, нет, не надо меня ввязывать в это дело. Хватит того, что я подписал в прошлом году. Хотя вон к лицу того парня (показывает на Улэгшинова) руку я бы приложил. А на бумаге отказываюсь наотрез.
Зайдан. Глупец, ты сам себя выгораживал бы.
Мушхуу Гомбо. Фу, фу, оставьте, слышать не хочу!
Зайдан. Дурак, иди сюда! (отводит в сторону). Эх, Мушхуу Гомбо, ты об имени своем подумай! Этот Бэлигто написал про тебя, что ты тунеядец, на шее у колхоза сидишь, желтую папку собрал, полную бумаг.
Мушхуу Гомбо (стуча кулаком в грудь). Что может этот человек сделать мне, Мушхуу Гомбо?
Зайдан. Ты пойми, он написал, что ты сбежал от колхозной работы.
Мушхуу Гомбо. Плевать! Выеденного яйца не стоит! Что он мне сделает? Разве не по постановлению Совета Министров колхозникам, направленным в леспромхозы, дали право оставаться там по желанию? Был такой указ? Был. Я пошел было в леспромхоз тогда по этому указу. Потом тронул бабенку одну и попал в тюрьму. Амнистия…Амнисть… На этом моя биография кончается! Теперь я свободный гражданин, понял?
Зайдан. Ладно, не хочешь подписывать, не подписывай, укради лучше ту папку с жалобами на тебя!
Мушхуу Гомбо. Ха, тоже мне воровство. Просто возьму, когда никто не видит, и передам тебе.
Зайдан. Мужчина! Сегодня же возвращайся и до завтрашнего вечера принеси мне. Литр точно выпьем.
Мушхуу Гомбо. Ха! Уничтожив бумаги, порочащие меня, почему бы и не выпить?
Зайдан. Одним выстрелом двух зайцев убьешь.
Мушхуу Гомбо. Это точно. До скорой встречи! (быстро выходит).
Зайдан. Будь тише! Этот конфликт с Бэлигто происходит из-за тебя, из-за того, что я взял тебя на опытную станцию. Будь скользким, как тонкое лезвие булатного кинжала, будь гибким! А потом тяжелой дубиной! Этими шахматами да лысой башке «мат» поставим. Куда делся этот Бэлигто?
Улэгшинов. Посмотрел в мою сторону ненавидящим взглядом и вышел.
Зайдан. Напиши, куда следует, что Бэлигто, придя пьяным на опытную станцию, устроил дебош, помешал лекции на политическую тему. И слух пусти среди людей!
Улэгшинов. Понял, ухожу. (быстро выходит).
Зайдан. Ну, хоть этого преданного хозяину щенка воспитал. Карьерист, на все пойдет, чтобы стать начальником, а я же буду пользоваться.
Бутухэн (заходит). Почему вы сидите одни? По вашему наказу я пришла с цветами, чтобы поднять ваш авторитет, а, в итоге, стала посмешищем для всех… Защищая вас в зале, я поругалась со всеми женщинами. (бросает цветы на землю).
Зайдан. Бутухэн Билдуевна, когда я вижу вас, на душе сразу же становится светло. Ваш искренний честный нрав – золотой мостик моего правого дела! (целует руку). Гоголь писал, что «красивые люди так же умны». Про вас писал… Точно про вас.
Бутухэн. Что за зрелище вы устроили?
Зайдан. Клевета! Меня оклеветали! Это все сделал Бэлигто, он специально приходил ради этого. Меня оговорили, потому что я всегда последовательно борюсь с националистическими элементами. Я попал в руки к врагам!.. Почти попал. (Целует руку Бутухэн). Только вы можете стать для меня солнышком.
Бутухэн. Буду в меру возможностей защищать вас.
Зайдан. О-о, так я и знал. Вы так хорошо поняли меня, потому что прекрасно разбираетесь в политике.
Бутухэн. Вы мне льстите. Я домохозяйка…
Зайдан. Что вы говорите! Вы жена начальника.
Бутухэн. Если о политике речь заходит, голова работает у Дэрхэя.
Зайдан. Не принижайте себя. Какой у вас мягкий нрав! Если вы с мужем спите на одной подушке, непременно у вас один ум на двоих. Я вас уважаю, как никого другого. Объясните все Дэрхэю Хамархановичу! А когда вы встречаетесь где-нибудь на базаре со своими подругами, с женами других начальников, им тоже все разъясняйте!
Бутухэн. Непременно. Только Дэрхэй в последнее время сильно изменился. Все время во сне ваше имя повторяет. Послушает он меня или нет?..
Зайдан. Что? Мое имя?..
Бутухэн. Да, ваше имя. Ладно, встретимся еще. Я пойду (подает руку). Не испортитесь. У Дэрхэя на работе и не такие случаи бывают. И что же, под землю не провалился, остался все таким же Дэрхэем. До свиданья! (Выходит).
Зайдан. До свиданья… Нет, почему же я стал сниться Дэрхэю?.. Это точно имеет свою причину…

Занавес

Картина вторая

В кабинете Дэрхэя Хамархановича

Дулма (быстро заходит с улицы). (Жалма молчит). Почему снова замолчала?.. Твои друзья, Бэлигто, я - все же тебе объяснили… Если ты искренне уважаешь своего друга, разве не следует поддержать его в трудную минуту? А ты…
Жалма. Я не говорила, что бросаю его, что разлюбила…
Дулма. А что тогда?
Жалма. Ничего не могу понять, что делать, как быть.
Дулма. Если вы любите, то вы всегда должны помогать друг другу, в самой трудной ситуации.
Жалма. Вы одно говорите, а другие – по-другому.
Дулма. Что ж оглядываться на всех. Кто-то сплетни распространяет. А ты сиди как слепая и глухая, не прислушивайся к их словам. Могут быть люди, которые специально тебя настраивают и подстрекают.
Жалма. Не знаю. Я иногда удивлялась тебе.
Дулма (берет Жалму за руку). Не удивляйся! Я пришла встретиться с тобой, как подруга.
Жалма. Да, ты на самом деле, подруга… Кроме тебя никто со мной путем не разговаривает. Одна переживаю свои печали (плачет).
Дулма. Ты умная девушка. Я надеюсь, что ты все поймешь, во всем разберешься.
Жалма. Как я мучаю Бэлигто. Иногда хочется сказать «прости, я неправа», только начнешь успокаиваться, как опять что-то…
Дулма. Есть такие люди, которые счастливы только тогда, когда видят чужое горе. Ты напрасно веришь им. Ты только посмотри им в глаза. Застыли в глазницах, будто неживые, никакого блеска!
Жалма. Образованные, все знают…
Дулма. Помимо образования, надо еще и человеком быть. Человек и со средними способностями может получить образование. А бывают такие, что за всю свою жизнь людьми не могут стать.
Жалма. Какие страшные вещи ты говоришь.
Дулма. А ты не бойся. Сегодня приедет Бэлигто. Еще раз хорошенько обо всем поговорите.
Жалма. Правду говоришь. Пока мы пишем решения, выносим указы об уменьшении бумажного потока, папки у нас и заполняются.
Дулма. Верно заметила. Ладно, я могу с тобой до вечера просидеть. Пойду. Чтобы уменьшить бумаги, указы, надо было бы начальников-канительщиков подсократить (выходит).
Бутухэн (заходит бегом). Что это за женщина, даже головой не повела? Мы с ней в коридоре столкнулись. Где мой Дэрхэй?
Жалма. Он еще не пришел.
Бутухэн. И где он? Обязательно сегодня же надо заказать в Москву… Как красиво, как только так придумали и сделали.
Жалма. Что?
Бутухэн. Ридикюль. Китайский ридикюль. С уголочками прямыми, красненький… Несказанно красивый! А какие красивые замшевые танкетки!
На низком каблуке, с широким носком…
Жалма. Где вы видели, в магазине?
Бутухэн. Нет, конечно. Если б были в магазине, какой разговор. Сразу взяла бы через заднюю дверь.
Жалма. Где же тогда вы увидели?
Бутухэн. Артисты филармонии приехали на гастроли. Зайдан Хабитуевич специально меня пригласил посмотреть. Хористка филармонии, как же зовут, имя забыла, черт возьми, наверное, жена какого-нибудь писателя. Эта женщина была в них. Очень красивые вещи. О-о, о-о, как мне хочется их, аж скулы сводит. Если я чего-то хочу, спать не могу, пока не получу.
Жалма. Какого писателя жена? Имя не помните?
Бутухэн. Нет, кого там... Не знаю я этих бурятских писателей. Бурятские книги я за вещь не считаю. Даже утварь вытирать не возьму.
Жалма. А каких писателей вы читаете?
Бутухэн. Слышала о Шолохове. Еще про других слышала. Но сейчас мне не Шолохов, а ридикюль нужен. И куда запропастился Дэрхэй?
Жалма. А что вы так торопитесь, все равно же в магазине таких вещей нет.
Бутухэн. Есть способ. Зайдан сказал, что найдется выход. О-о, как мне скулы сводит, как их хочется! (Быстро выходит).
Жалма. Да-а, какие все-таки разные женщины есть среди нас.
Зайдан (стучит в дверь). Можно войти?
Жалма. Опять стучитесь? Заходите!
Зайдан. А что, начальник не на месте?
Жалма. Нет.
Зайдан. Ха-ха-ха, Бутухэн Билдуевна бегает, совсем обезумев. Да и на самом деле, превосходные вещи. Если она наденет ту обувь, какой высококультурной женщиной покажется всему народу, ее и будут уважать.
Жалма. О какой обуви вы все говорите?
Зайдан. О настоящей латвийской замшевой обуви.
Жалма. А я спокойно отношусь к одежде. Что есть, то и ношу.
Зайдан. Что ты говоришь. Вы такая стройная, не описать. Наши здешние ребята не ценят женскую красоту, не понимают! Вы самородок в пыли. К вашей фигуре да лаковые туфли на высоком каблуке – какой вы станете! Красивее, чем мадонна Рафаэля, чем русалка Брюллова. Вы сказочная принцесса!
Жалма. Ладно, не преувеличивайте.
Зайдан. Что вы говорите. Я вам нисколько не льщу и не преувеличиваю. Если б были молодые люди с пониманием, с высокой культурой, пятки бы вам целовали. Увы, где мои восемнадцать лет! Какие у вас красивые губы! Как нарисованные, я от всего сердца хочу, чтоб вы примерили этот подарок (вытаскивает из портфеля лаковые туфли и зеркало с золотой каймой). Жалма. Нет, нет, что вы делаете. Мне они не нужны.
Зайдан. Что же вы! Я привез их из самой Москвы, возьмите мой подарок.
Жалма. Мне они не нужны.
Зайдан. Ну, хоть подержите в руках! (Тянет Жалму за локоть, стараясь вручить ей туфли и зеркало).
Дэрхэй (ороно). Простите! Я не вовремя. (Жалма быстро выходит).
Зайдан. Извините! Хорошо, что вы зашли. Если бы зашел другой несерьезный человек, он мог плохо подумать. (Быстро заворачивает подарок и кладет в сумку). А вы читали передовицу в позавчерашней газете «После драки кулаками не машут» или нет? Каждое утро я просматриваю газеты, чтобы прочитать о вашем назначении, и вот в сегодняшней газете, хотя и не упоминается ваше имя, очень плохо написали о вашей работе.
Дэрхэй. О чем вы здесь болтаете?
Зайдан. Нет, я к вам по делу!.. Враги оговорили меня в связи с той лекцией.
Дэрхэй. А я что-то не пойму, к кому вы пришли. Подождите немного…(проходит дальше. Зайдан выходит, пробормотав что-то под нос). Да, дела плохи. Как бы найти выход из этого положения? (Берет). Папка для жалоб! Нет ли здесь ничего подходящего? (перелистывает). Как много материалов! И все про Бэлигто. Вмешался, когда Зайдан читал лекцию на политическую тему… Действительно этот Бэлигто…
Бутухэн (входит бегом). Миленький мой, муженек, а я ищу тебя везде. Ой-ой-ой! Исхудал совсем. Утверждали бы уже тебя председателем (гладит по щеке. Поцелуй-ка меня! Целуй, говорю!
Дэрхэй (отталкивает ее руку от себя). Что с тобой, с ума сошла?
Бутухэн (резко меняясь в лице). Это с тобой что происходит? Почему в последнее время ты так изменился? Это после поездки в город… Узнаю, я все узнаю. Непременно услышу.
Дэрхэй. Уходи отсюда! Здесь аймачное учреждение. Ты не дома!
Бутухэн. Так вот что, значит, слушай. Бери, откуда хочешь, хоть из-под земли, но достань мне китайский ридикюль и латвийские танкетки!
Дэрхэй. О чем ты говоришь, где они есть? Иди и купи.
Бутухэн. Поэтому и говорю, что нет их нигде. У артистки, приехавшей на гастроли, увидела. Очень красивые. Просто ужасно красивые! До того их хочу, аж скулы сводит!
Дэрхэй. Бутухэн. Ну что с тобой! Иди домой, потом поговорим.
Бутухэн. Ты не старайся меня выпроводить. Если ты поможешь Зайдану в его деле, он в минуту найдет все, что мне нужно. Но ты тогда…
Дэрхэй. Одобрю, все одобрю. Ладно, иди!
Бутухэн. Ты Зайдана не будешь винить? Оставишь на должности?
Дэрхэй. Оставлю, оставлю. Ладно, иди. Иди домой!
Бутухэн. О-о-о! Муженек, дай я тебя поцелую!
(Целует в лоб, выходит. На лбу Дэрхэя остается след от помады).
Дэрхэй. Как никогда все кажется каким-то непривычным, другим, что это со мной?.. Почему же имя Зайдана преследует меня? Зайдан, Зайдан…(ходит по комнате). Бэлигто (заходит). Здравствуйте! Вызывали? (С удивлением смотрит на лоб Дэрхэя).
Дэрхэй. Что вы так на меня смотрите? Рассказывайте новости. Где вы сейчас, чем занимаетесь?
Бэлигто (улыбнувшись на секунду). В «Победе», и у Луконина в колхозе делаю свою работу.
Дэрхэй. Что вы примешиваете колхоз Луконина? Скажите прямо, что живете в «Победе».
Бэлигто. А я в обоих колхозах занимаюсь исследовательской деятельностью. Я могу показать, чем занимаюсь.
Дэрхэй. Вы хорошо знаете председателя колхоза «Победа»?
Бэлигто. Что вы хотите этим сказать? Вы даже не взглянули на мою многолетнюю работу по изучению экономики нашей республики. Я в колхозах решаю вопрос, как связать теорию с практикой…
Дэрхэй. С этого дня держитесь подальше от этих колхозов!
Бэлигто. Почему же? Я смотрю на практике…
Дэрхэй. (вытаскивает бумагу на стол). Как вы себя еще держите так высокомерно. На вас поступила жалоба, что вы наносите вред государству. Некоторые председатели колхоза, руководствуясь вашими положениями, посмели ослушаться постановления Совета Министров и приступили к сеноуборке позже назначенных сроков. Когда на вас поступают такие сигналы, нечего показывать свой строптивый нрав.
Бэлигто. Я писал о том, что, руководствуясь и гоняясь за планом, стали косить раньше срока, потому и меньше сена получаем.
Дэрхэй. Прикрываясь этим, вы чинили препятствия заготовке кормов. А когда писали про русский и бурятский колхозы, специально пытались посеять между ними рознь.
Бэлигто. Вы неверно все поняли. Я показывал экономическую разницу.
Дэрхэй. Мы посмотрим вашу работу. А сейчас, чтоб вашего духу не было в колхозе!
Бэлигто. Я никуда не уеду, пока не закончу свою научную работу.
Дэрхэй. Послушайте наше решение. Ваша работа сегодня же должна быть на этом столе.
Бэлигто (после долгой паузы). Посмотрите на себя в зеркало! (выходит).
Дэрхэй. Ха, не может найти слов для ответа, потому и говорит про зеркало (кто-то громко стучит в дверь). Наверняка, это Зайдан. (оправляется). Заходите!
Зайдан (просовывая голову в дверь). Можно войти?
Дэрхэй. Проходите! Садитесь!
Зайдан (удивленно поглядывает на лицо Дэрхэя). Нет, это что же…
Дэрхэй. Что такое?
Зайдан. Нет, ничего…
Дэрхэй. Что вы давеча делали в моем кабинете?
Зайдан. Вы про что спрашиваете?
Дэрхэй. Что тут непонятного? Такое легкомысленное поведение в аймачном учреждении…
Зайдан. Простите…
Дэрхэй. Не защищайте свои пороки! За это вас…
Зайдан. Ой, что это у вас на лбу?
Дэрхэй Что?
Зайдан. Если у вас нет зеркала. У меня найдется…(вытаскивает зеркало с золотой каймой и подносит к его лицу).
Дэрхэй (увидев себя, вздрагивает, резко выхватывает зеркало и, приблизив к лицу, смотрит). Черт побери! (бросает зеркало и вытирает лицо платком).
Зайдан. Ой, не ломайте! Зеркало не виновато! (забирает зеркало).
Дэрхэй. Ладно, говорите по существу дела.
Зайдан. Я пришел по вашему вызову.
Дэрхэй (вытаскивает бумагу на стол). Что это такое? Чем вы занимаетесь?
Зайдан. Вот так меня оклеветали.
Дэрхэй. Не врите! Это написано по вашему наущению. Сегодня же я вас уволю с работы. Отдам под суд!
Зайдан. Простите, пожалейте. Про этих врагов я говорю не первый раз.
Дэрхэй. Я прощу, народ вас не простит.
Зайдан. И вы, и я похожи (подходит к нему). И вас могут оклеветать. Возможно, вас оклевещут. И вы будете оклеветаны.
Дэрхэй. Это о чем вы болтаете!
Зайдан. Значит, вы не должны следить за тем, как враги наступают на советскую науку, причиняя ей вред (вытаскивает из портфеля подшивку газет, бумаги). Это уже давно наследивший человек. Корни его тянутся вглубь и далеко. Это статьи наших научных сотрудников о причиненном государстве вреде… (протягивает бумаги).
Дэрхэй. Ага! (задумывается).
Зайдан. Вы не стесняйтесь меня, не удивляйтесь. Мы с вами два большевика, зачем нам опасаться друг друга, когда мы пытаемся выявить врага, ведущего антисоветскую деятельность. Сейчас поедем в колхоз и посмотрим на националиста, который кинул кость между русскими и бурятами, обнаружим врага, несущего вред нашей науке. Будем ли мы церемониться с ним?
Дэрхэй. Ага! (задумывается). Погодите. Какие же у вас отношения с Бэлигто?
Зайдан. Как какие?
Дэрхэй. Дружеские?..
Зайдан. А-а, мы друзья, еще какие друзья. Вы сами знаете, каков мой друг, который под меня яму копает. Когда же он вредит власти, я не могу прикрывать его только потому, что он мне друг. Я же пытался замять это дело, уволив его с работы. Но что поделаешь. Такой он человек.
Дэрхэй (перелистывает статьи). Надо привезти его работу и проверить.
Зайдан. Если хотите посмотреть его работу, сделайте это побыстрее. Антисоветскую часть своей работы он может припрятать.
Дэрхэй. Бэлигто сегодня же привезет ее. А за поддельную лекцию мы не будем вас увольнять с работы.
Зайдан. Сколько раз вам твердить о том, что этот негодяй специально все подстроил, чтобы дискредитировать меня. Честно говоря, и вы меня нарочно притесняете.
Дэрхэй. Факты, нужны факты.
Зайдан. Да весь народ говорит, редакции всех газет пишут об этом. Если нужны еще факты, завтра же их добуду и принесу.
Дэрхэй. Найдите факты.
Зайдан. Ага, только сейчас понял! Факты, достать факты. До свиданья (быстро выходит).
Дэрхэй. Как только я прищучиваю Зайдана, как он тут же делает Бэлигто врагом. Но чтобы прикрыться перед Обкомом, нужны факты, и тогда я смогу ужесточить это дело! Может тогда меня утвердят главой аймака?

Занавес

III акт

Картина первая

В саду возле правления колхоза «Победа». Чистый свежий воздух, раскидистые цветущие деревья, вдоль длинной аллеи цветы. Вокруг луговые травы. Возле кустов багульника небольшой стол.

Бэлигто. Странно, странно говорите! За один только месяц Дулма Дашиевна 6000 литров молока, получается, вылила на землю. (Дулма немного приподнимается с места). Не пугайтесь! Если взять нашу республику, в которой двадцать с лишним районов, свыше 200 колхозов, если все так будут надаивать, получается потеря 800000 литров молока в месяц. Почему это происходит?.. Председатели, почему вы молчите?
Дулма. Осень начинается!
Бэлигто. Ага! Говорите, осень настала? А в колхозе Луконина надои и за сентябрь, и за октябрь одинаковые. А почему тогда в вашем колхозе, Дулма Дашиевна, надоили за октябрь только половину сентябрьского надоя?
Дулма. У Андрея в колхозе коровы породистые, вот почему.
Бэлигто. Хорошо, говорите, что наступила осень, что порода коров лучше. Но в сентябре и октябре климатические условия примерно одинаковые, и корм одинаковый.
Андрей. Может из-за того, что нам спускают пустые цифры плана, взятые с потолка. Если руководствоваться методами Дэрхэя, неизвестно, что еще будет.
Бэлигто. Правильно. А еще буряты в начале октября переставали уделять внимание надоям, так как наступала пора перекочевки, осень была хлопотной порой.
Андрей. Как сейчас Дашиевна говорит, да?
Бэлигто. Совершенно верно. Из-за такого примитивного подхода вымя у удойных коров в эту пору переставало доиться. Это было не только у нас, но и в Казахстане, Монголии, Киргизии, там, где живут кочевые народы. У них коровы в пору кочевки переставали доиться, соски у вымени портились, уплотнялись.
Дулма. И как с этим бороться?
Бэлигто. Надо тщательнее, старательнее доить, не ссылаясь на осеннюю пору, заводить коров новой породы, приучать к новому распорядку. Помимо этого, чтобы увеличить надои, надо улучшать качество кормов, особенное обратить внимание на кукурузу.
Дулма. Правильно. Если бы наша опытная станция, институты всегда приезжали, помогали бы нам, как было бы хорошо. Например, ты сейчас говоришь про кукурузу. Так как, на какой земле ее выращивать, как готовить силос никто не объясняет, практической помощи маловато.
Бэлигто. Да, действительно, нет у нас связи с практикой. Зайданы сидят-посиживают на мягких диванах, присосавшись к ним, как оводы к коровьему заду. Чтобы их выдернуть, критика нужна.
Андрей. Что правда, то правда.
Дулма. Наступающей осенью я не допущу такой потери надоев, не имею права. Бэлигто Занданович, вы должны мне помочь.
Бэлигто. Трудно все сразу исправить. Привычка испокон веков прекращать доить раньше времени – вот ваш враг. У коровы, которая будет телиться, начиная с шести месяцев, надо массировать вымя, чтобы оно стало мягким, было без уплотнений.
Максар (задыхаясь, бегом входит). Товарищ Бэлигто, что нам делать?
Бэлигто. Что случилось?
Максар. Вашей научной работы нет на месте.
Бэлигто. Что? Что ты говоришь?
Максар. Я все перевернул. Нигде нет.
Андрей. А зачем вы брали?
Дулма. Я дала почитать.
Бэлигто. Что вы говорите? Вы знаете, что мою работу Зайдан объявил перед Дэрхэем вредной для государства? А что я сейчас покажу?
Максар. Я все понимаю. Но что же теперь делать?
Андрей. Не упустите время. Мы с Бэлигто опросим людей в конторе и клубе. А вы с Дулмой посмотрите дома. (Андрей и Бэлигто уходят).
Максар. И зачем только я взял ее. Что я наделал.
Дулма. Пойдем поищем, найдется наверное.
Максар (посматривая по сторонам). Тьфу, опять эта Зурбан. И без нее тяжко, так она еще не отстает со своей руганью и претензиями.
Дулма. Что случилось?
Максар. А вот сама идет, лучше меня скажет обо всем.
Зурбан (подходит). А-а, ты теперь здесь на меня председателю жалуешься, да? Какие же злоумышленники забрались ко мне в ограду? У моего черного барана отрезали ножом хвост.
Дулма. Что вы говорите? У живого барана?
Зурбан. Что притворяешься непонятливой? Ничего удивительного. Всякие городские бездельники и бродяги не перестают ходить к одиноким женщинам. Один из них и отрезал, наверное.
Дулма. Это о ком вы говорите?
Зурбан. О тебе говорю! Кто этот кривляка, который разместился у вас, откуда он приехал? Я не слышала, чтобы воры отрезали хвост у живого барана. Это после того, как ты приманила чужака, стали твориться такие невероятные дела, не прекращаются скандалы. Почему приезжает этот семейский парень?
Дулма. Бабушка, вы, видимо, ничего не знаете про друзей, коллег. Вы про Андрея говорите?
Зурбан. Черт его знает, как его зовут! Мужчина и женщина просто так не дружат.
Дулма. У нас в колхозе два человека поднимают шум на пустом месте: ваш сын и вы, если не поговорить с вами на собрании, вы, видно, не успокоитесь.
Максар. Зурбан, прекрати ругань. Рот бы набить кашей и зашить такой бабе.
Ладно, пойдем, Дулма! Пойдем, куда шли!
Зурбан. Что? Нет у меня лишнего рта, чтобы Максар зашивал! (выходит с Максаром и Дулмой). Сперва своей бабе рот зашей, потом мой попробуй зашить (идет следом).
Мушхуу Гомбо (приходит, потягивается и сразу садится на траву). И какого черта я спал в тени того летника, возле скота!.. (вытаскивает из кармана неполную чекушку, встряхивает и смотрит).
Чтобы птицы пернатые щебетали,
Есть у нас этот чудесный сад.
Чтоб Мушхуу Гомбо смаковал,
Есть еще у него эта чекушка.
А-а, промочить горло и поспать здесь. (Пьет водку и откидывается навзничь).
Зурбан (подходит). Бедный мой Мушхуухан, и откуда он пришел и лег сюда спать. Вставай, сынок, неприлично лежать у людей на виду возле правления, иди спать домой! (тянет его). Куда ты ходил ночью?
Мушхуу Гомбо. Мать, никому не говори об этом! Ночью я спал дома, понятно? А сейчас я полежу на свежем воздухе. Посплю!.. (скрипит зубами).
Зурбан. Ладно, поспи, мой маленький!.. Что же ты будешь делать, когда я ноги протяну, бедняга (кладет его голову на колени и ласкает). Жалела я тебя рано утром будить, чтоб ты в школу ходил, вот ты и остался без образования. Когда твоя никудышная учительница приставала ко мне из-за того, что я тебя в школу не посылаю, сколько было ругани!
Мушхуу Гомбо. Хоть и нет у меня образования, закон я знаю. Статья 74, пункт А и пункт Б.
Зурбан. А я даже статьи не знаю. Бедненький мой, спи! (гладит его голову). Топором не махал, леса не рубил, воды не таскал. Если б не та баба из леспромхоза…
Мушхуу Гомбо. Оставьте. Амнистия спасла меня. Амнистия!
Зурбан. Куда там! У каждого человека своя судьба есть. Есть благодеянья прежних жизней. Даже сейчас жалею я сына для колхозной работы. Да, сынок, будь хитрым! Помни слова своей матери. Перед лицом человека угождай, а за спиной - язык ему покажи.
Мушхуу Гомбо. А у меня даже не за спиной человека, перед его лицом язык высовывается.
Зурбан. Бедный мой Мушхуу, ну хоть язык можешь показать.
Мушхуу Гомбо. Да я ж не сижу просто так. Хоть тайком, но рыбу ловлю, орехи добываю.
Зурбан. Да, это так. Под настроение и орехов набить можешь. А я, продавая их в городе, немало денег выручила. (Мушхуу Гомбо вытаскивает из кармана пустую бутылку, смотрит и кидает в сторону, шарится по земле, что-то ищет). Сынок, что ты ищешь?
Мушхуу Гомбо. Куда пробка делась? (ищет на земле).
Зурбан. Милый мой Мушхуухан, и зачем только ты водку пьешь? У других же сыновья не пьют, материнское молоко у всех одинаковое. И почему ты такой уродился?
Мушхуу Гомбо. Что сейчас-то об этом говорить? Когда мне было три года, разве не вы поили меня молочной водкой, чтоб я спал, а сами ходили на праздники.
Зурбан. Может, я и виновата. Поила тебя, бедненького, водкой, чтоб усыпить, а потом, когда просить стал, жалеючи давала, вот и сделала тебя таким. Вот таков единственный заласканный сын у матери.
Мушхуу Гомбо (увидел на земле пробку). О-го-о! (кошкой прыгнув, берет и жует) если пью водку… (быстро жует и икает).
Зурбан. Сынок, ты проголодался? Пойду, приготовлю поесть (встает).
Мушхуу Гомбо (нашарив в кармане, вытаскивает черный бараний хвост). Держите, пожарьте мне шашлык! (бросает матери).
Зурбан. О-ой, фу, что такое? (сильно испугавшись, поднимает тот хвост с земли). Что это такое у тебя?
Мушхуу Гомбо (говорит лежа, жуя пробку). Да вот, лежал пьяный в тени летника Дармы, а овцы прыгали надо мной, покоя не давали, а я, рассердившись, взял и отрезал хвост.
Зурбан. Ты что собственных овец не узнаешь? (бросает хвост на стол, снимает с головы платок, и бьет им Гомбо). Никогда в жизни тебя не била, нет у тебя ни стыда, ни совести. Что ты за человек!.. (продолжает бить его платком).
Мушхуу Гомбо. Да не узнал я! Отрезал не глядя (лежит, прикрыв лицо руками).
Максар (подходя вместе с Андреем и Бэлигто). Это почему вы бьете сына? Вы же всегда хвастаетесь тем, что никогда его не били!
Зурбан. Есть за что бить значит! Бью, чтобы в колхоз вступал!
Бэлигто. А что колхоз будет делать с таким хулиганом? Гнать надо его из колхоза.
Мушхуу Гомбо. Ага, совсем зарвался, стал говорить, чтобы меня с родины выгоняли? (вскакивает).
Максар (показывает на овечий хвост, лежащий на столе). Ой, уж не хвост ли вашего барана здесь лежит? А вы говорили, какие-то пришлые люди отрезали.
Зурбан. А разве не вы отрезали? Это ты сюда принес. Ты принес!
Максар. Да я близко к нему не подходил.
Бэлигто. А может, это ее сын отрезал и принес?
Мушхуу Гомбо. Не переступай через человека (хватает Бэлигто за грудки).
Дай-ка я тебе заеду в лицо разок!
Андрей. Убери руки! (Хватает Мушхуу Гомбо за запястья, заворачивает руки и толкает).
Зурбан. Ах, убивают! Спасите, держите! (с криком убегает).
Андрей. Нет, что происходит-то?
Бэлигто. Почему такому человеку разрешают жить на колхозной территории?
Андрей. Я этого так не оставлю, обо всем напишу.
Дулма (заходит в комбинезоне, в сапогах, со шлемом в руках). Что случилось?
Бэлигто. Я ничего не понимаю. Почему он кидается на людей?
Андрей. Зачем вы разрешаете таким хулиганам жить на своей земле?
Дулма. Снова скандалишь? Ну что ты за человек, как бельмо на глазу! Среди тысячи людей у одного тебя такое неприглядное поведение.
Андрей. Вы его удалите от колхоза, Дулма Дашиевна!
Мушхуу Гомбо. Заткнись! Это моя родина, и я живу у родной матери. Я не колхозник. По какому праву вы запретите мне жить с родной матерью? Всех порежу!
Максар. Черт с ним! Пойдем отсюда! (все уходят).
Мушхуу Гомбо (съежившись, волчьими глазами смотрит вслед, потом плюет на обе руки). Говорили, угождать перед лицом, а я в спину язык покажу. Тьфу, на-а! (показывает язык и кукиш).
Зайдан (с толстым портфелем подмышками забегает, за ним торопится Зурбан). Что случилось? Где они?
Зурбан. Где они?
Зайдан. Как я вовремя. Если б мы не пришли, дело дошло бы до смертоубийства. Мой шофер помог разнять. Факт, факт… Ладно, рассказывайте!
Зурбан. Мало того, что он рассорил русских и бурят, так теперь еще и до драки довел.
Зайдан. Правильно! Довел до драки. Так и говорите! (Слышен шум мотоцикла. Зайдан смотрит из-под руки). И что за шустрая баба! Опять она что ли?
Зурбан. Нет. Бэлигто натравил того русского на моего сына, и тот стал его колотить.
Зайдан. О-о, что вы говорите! Он нарочно не стал сам драться, решил руками русского действовать. Ах, какой национализм!
Мушхуу Гомбо. Этот Андрей угрожал, что все напишет про меня.
Зайдан. А ты не бойся! Ты же не партийный. Не бойся! Скажут, что твой образ нетипичен. Любой редактор тебя вычеркнет. Не то, что в журналах, в газетах, если тебя в пьесе показать, скажут, что нетипичный образ и обвинят во всем автора. А ты останешься таким, каким был.
Зурбан. Тот парень у живого барана…
Зайдан. Ладно, бабушка Зурбан, идите, садитесь в мою машину! В тот раз вы хотели погрузить орехи, сейчас я их отвезу.
Зурбан. Спасибо. Я посижу и еще что-нибудь вспомню про вашего Бэлигто. (уходит).
Зайдан. Ладно, мой друг! Ты почему не выполнил мой наказ?
Мушхуу Гомбо. А-а, я все сделал, как вы сказали. Вчера ночью унес, вас не было, и я оставил у старика Доди.
Зайдан (передернувшись). Что ты говоришь? У Доди?
Мушхуу Гомбо. Да. Сказал передать вам.
Зайдан. Дурак! (дает звонкую пощечину Мушхуу Гомбо).
Мушхуу Гомбо (душит Зайдана до хрипоты). Ты почему меня ударил? Я тебе глотку перегрызу!
Зайдан. Ты пойми, пойми! Нас с тобой хотят сегодня же посадить в тюрьму. Ты же…
Мушхуу Гомбо (ослабляет хватку). Кто?
Зайдан. Доди, твой Доди! Скажет, что мы украли научную работу Бэлигто. Тебя посадят по политической статье!
Мушхуу Гомбо. А при чем тут я?
Зайдан. Глупец! За кражу научного труда могут и расстрелять.
Мушхуу Гомбо. Что вы говорите? В какую беду вы меня впутали?
Зайдан. Правду говорю. Если сегодня же ты не сделаешь одну вещь, ты совсем пропадешь.
Мушхуу Гомбо. Если Доди покажет на меня, я его голыми руками задушу.
Зайдан. А он покажет на тебя. Ты до этого должен найти способ.
Мушхуу Гомбо. Вы что, говорите мне человека убить?..
Зайдан. Ну зачем же сразу убивать, но …
Мушхуу Гомбо. Что тогда значит «найти способ»?
Зайдан. До чего ж ты глупый человек. Ты что будешь смотреть, как тебя под петлю подведут? Если ты опоздаешь хотя бы на одну минуту, на один час, все, ты пропал.
Мушхуу Гомбо. Я не дам себя погубить!
Зайдан. Ты на глазах у людей не ходи рядом со мной. Сейчас иди и стой на задней дороге. Я тебя до Доди подвезу на машине.
Мушхуу Гомбо. Ладно, ладно! (уходит).
Зайдан. Какая напасть! Если я не смогу быстро забрать у Доди эти бумаги, все мои секреты станут известны. Надо выкрасть нож у Бэлигто и отдать Мушхуу Гомбо (быстро уходит).
Жалма (зовет). Бэлигто, Бэлигто!
Бэлигто (приходит издалека). Жалма, откуда ты? (горячо жмет ей руку).
Жалма (всхлипывая, плачет). Меня…меня..
Бэлигто. Что случилось? Что с тобой?
Жалма. Мне, наверное, суждено всю жизнь мучиться. Опять из-за тебя…
Бэлигто. Что с тобой?
Жалма. Меня уволили с работы…
Бэлигто. Что?
Жалма. Зайдан преследовал меня и добился увольнения.
Бэлигто. Значит, он и до тебя добрался?
Жалма. Он дарил мне шоколадки разные, потом захотел, чтобы я показывала ему бумаги, а я отказалась. Он украл жалобы из папки, а потом обвинил меня в этом.
Бэлигто. Почему не сказала, что их Зайдан украл?
Жалма. А кто мне поверит? Доказательств нет. Зайдан сказал, что документы я якобы передавала тебе.
Бэлигто. Да кто поверит этому вранью? Нет, это переходит все границы. Я поеду в город.
Жалма. А чего только не говорят о тебе! Что ты наносишь вред колхозной работе, что тебя надо гнать оттуда, что ты враг…
Бэлигто. Нет, они не смогут обвинить честного человека.
Жалма. Говорят, что ты написал вредительскую работу и сжег ее, когда тебя хотели поймать за руку.
Бэлигто. А-а-а, только сейчас понимаю… Значит, они сожгли мою работу, что же мне теперь делать?

Занавес

Картина вторая



В кабинете Зайдана

Зайдан (в стакан с водой капает лекарство из пузырька). Один, два, три, четыре, пять… Ой, как же много пролилось! А черт с ним, от валерьянки еще никто не умирал (пьет лекарство).
Улэгшинов (быстро входит). Старика Доди нет дома.
Зайдан (вздрагивает, держит себя в руках, успокаивается, прячет пузырек с лекарством в стол). Нет, говоришь? (долгая пауза). Когда Дэрхэй Хамарханович приедет из города, я непременно должен подарить ему шахматы. Сегодня его день рожденья!
Улэгшинов. Я понимаю. Если б его утвердили в должности, то этот подарок имел бы большой смысл.
Улэгшинов. Вы обещали увеличить мне зарплату и до сих пор не издали приказ. Хотели издать мои статьи в сборнике, но…
Зайдан. Дурак! О каком сборнике, зарплате ты говоришь! Хватит того, что нас отсюда не погнали! Ты знаешь, что в последнее время люди из обкома и райкома проверяют работу нашей опытной станции или нет? Уходи-ка. Они выслеживают нас, иди вниз, посмотри, где Доди!
Улэгшинов. И куда подевался этот старик? (выходит).
Зайдан. Ха, хорошо быть глупым. Даже не догадывается, что над нами собрались грозовые тучи, и скоро будут гром и молния, но… Ой-ой! Как стучит мое сердце! (вытаскивает валериановые капли и смотрит). Даже лекарство не помогает (ставит лекарство на стол). Итак, Доди нигде нет. Значит, дело сделано. Тогда почему прошлой ночью Мушхуу Гомбо не пришел в назначенное для встречи место? Вдруг его поймали? (вскакивает с места). Только не это! Позвонить в милицию и поговорить просто о том, о сем… Попробую проверить. (берет телефонную трубку). Нет, это вызовет подозрение (кладет трубку обратно). Значит, Доди был убит в тот день, когда Бэлигто вызвали в аймак. Рядом с Доди найдут нож Бэлигто.
Дулма (заходит вместе с Жалмой). Ничего не слышно про Бэлигто?
Зайдан. Садитесь, садитесь! Откуда вы девушки?
Дулма. Бэлигто к вам не приходил?
Зайдан. Нет, не приходил.
Жалма. Тогда куда он делся!
Зайдан. Что случилось? Почему вдруг…
Дулма. Вчера он собирался вернуться со мной, и его до сих пор нет.
Зайдан. Да, ладно, все в порядке наверняка. Куда Бэлигто денется. Ладно, девушки, садитесь!
Улэгшинов (заходит). Зайдан Хабитуевич! Там приехал Андрей Луконин, поднял шум в аймачном учреждении.
Зайдан. Что?
Улэгшинов. Говорит, что научная работа Бэлигто на самом деле нужна колхозам, а враги ее украли.
Зайдан. Смотри-ка, написал антисоветскую, антинаучную вещь, когда чуть не поймали, сжег ее, а теперь старается свалить свою вину на других.
Дулма. Это ложь!
Зайдан. Что же Дэрхэй просто так принял решение, думаете? Товарищи, Дэрхэй - это солидный человек, начальник. Копии всех документов есть у меня (вытаскивает на стол стопку бумаг).
Андрей (входит вместе с Эрдэни). Зайдан Хабитуевич, какую жалобу вы написали? Что Бэлигто наносит вред колхозной экономике?
Зайдан. А чему вы удивляетесь, товарищи? Вот, вот, все документы. Я могу показать вам каждый из них. О том, что он ссорил русских и бурят… Вредил советской науке. Написал антисоветскую работу и сжег. Распространял среди колхозников разные слухи, помешал сеноуборке… Наконец, ко всему прочему отрезал у живой овцы хвост… Видите? Этих документов хватит на целый роман! (Поднимает вверх груду бумаг и трясет ими).
Улэгшинов. Поняли? Кто-нибудь заступится за Бэлигто? (Долгое молчание).
Зайдан. Что ж вы молчите? Поняли, что не разглядели вовремя врага?
Улэгшинов. Надо знать, что у врагов не написаны на лбу слова «я враг». Сперва разберитесь, потом говорите. Думаю, что нечего вам поднимать крик на пустом месте и вмешиваться в политическое дело. Как бы ваш язык не довел вас до беды.
Жалма (указывая на Зайдана). Вы украли документы и оговорили меня!
Зайдан. Что?
Зурбан (быстро входит). Товарищи, товарищи! Говорят, что Бэлигто чуть не арестовали, он еле-еле сумел бежать.
Зайдан. Ага… слышите?
Жалма. Что?
Андрей. Что вы распространяете лживые слухи?
Зайдан. Не удивляйтесь. Дыма без огня не бывает.
Бутухэн Билдуевна (входит). Как вас много, откуда вы все здесь собрались?
Говорят, плохие вести быстрее урагана, вот я и пришла сообщить плохую новость.
Дулма. Что случилось?
Бутухэн. Говорят, что старика Доди убили.
Народ. Что?
Бутухэн. Если я правильно поняла, Доди был кем-то убит, вчера в тени нашего дома лежал пьяный Мушхуу Гомбо и бормотал об этом во сне.
Зайдан. О-ох, какого большевика! Бедного активиста!..
Дэрхэй (заходит). Что вы все головы опустили?
Зайдан. Здравствуйте, здравствуйте, Дэрхэй Хамарханович, садитесь сюда! (ставит стул). У нас произошло несчастье.
Дэрхэй. Что случолось?
Улэгшинов. Как?
Бутухэн. Мушхуу Гомбо кричал, что рядом с ним лежал нож Бэлигто…
Дэрхэй. Что?..
Зайдан. Заподозрив врага, вовремя не приняли меры, вот это и выходит сейчас наружу. Погодите, милиция…(берет трубку телефона). Алло, алло!..
Доди (входит). Здравствуйте!
Дэрхэй. Это и есть ваш убитый Доди?
Зайдан. Это Доди что ли?
Доди. Что, в темноте не узнали меня?
Эрдэни (открывает занавески на окнах). Темно у вас в кабинете. Давайте откроем окна, может тогда узнаем друг друга.
Бутухэн. И о чем это болтал во сне пьяный Мушхуу Гомбо!
Зурбан. Замолчите. Чтобы прикрыть свои делишки, хотите всю вину свалить на моего сына?
Доди. Скажи, Зайдан! Где научная работа Бэлигто?
Зайдан. Откуда я могу знать? Говорили же, что он сам ее сжег, разве не так?
Эрдэни. Вы что думали, никто не знает про ваши дела? Если вы забыли про них, идите в милицию, спросите у Мушхуу Гомбо.
Зурбан. Что, мой сын попал в милицию?!
Эрдэни. Пока получит свою «амнистию», посидит еще в тюрьме. (Входит Бэлигто).
Дэрхэй. Вы не имеете права по навету одного пьяницы порочить солидного человека. Сейчас же я пойду в айком…
Бэлигто. Зачем вам сейчас ходить в райком! Завтра вас вызывают на бюро, тогда и пойдете.
Бутухэн. Это о чем вы говорите? У нас отнимут легковую машину? (плачет).
Дэрхэй. Только сейчас начинаю понимать. Негодяй! Все из-за этого подлеца!
Зайдан. Простите, но весь этот скандал из-за вас (вскакивает с места). Зачем ходить вокруг да около. Лучше горькая правда, чем сладкая ложь. Этот Дэрхэй Хамарханович – настоящий карьерист и бюрократ. По этим фальшивым документам он оклеветал передового человека, мы вовремя не разглядели и все виноваты в этом.
Дэрхэй. Не ври! Кто мне собрал эти документы? Ты! Ты их собрал и дал мне! Ты уволил его с работы! Наша вина лишь в том, что мы своевременно в этом не разобрались.
Зайдан. Слышите? Его лживые слова… Вот Жалму, эту милую девушку, ты уволил с работы! Я и пером не прикоснулся к тем документам. Кто клеветал, тот и подписался. Резолюцию Дэрхэй поставил.
Максар. Ты тоже в этом участвовал. Ты клеветал, Зайдан.
Зайдан. Посмотрите на это! Люди, посмотрите! На самых честных, светлых людей клевещут!
Дэрхэй. Это ты собрал и дал мне эти документы.
Зайдан. Отвяжись от меня. Отстаньте насовсем! Тот, кто попытается возвести поклеп на человека, ответит по всей строгости нового закона. Я гражданин. Подам на вас в суд. Буду судиться вплоть до прокуратуры СССР.
Бэлигто. Тот, с кем судиться будете, в милиции сидит. Перед прокуратурой предстанете вместе с Мушхуу Гомбо.
Эрдэни. Да, человек не ходит, написав на лбу слова «я враг»!

Занавес